ЧЕРНАЯ ЛУНА
BLACK MOON

Я всегда открыт для нового. Один французский критик сказал мне: "Когда я иду смотреть твой новый фильм, то чувствую себя не в своей тарелке - кто знает, что ты на этот раз выкинешь".

Луи Маль, из интервью

Этот фильм почти забыт в наши дни, он до сих пор остается редким кино, которое в России мало кто видел. Но вместе с тем, апокалиптическая фантазия одного пионера французской "новой волны" Луи Маля, снятая в 1974 году - это завораживающее сюрреалистическое полотно, в создании которого, помимо маститого режиссера, приняли участие еще и весьма экзотические персонажи мирового кинематографа. Это и гениальный бергмановский оператор Свен Нюквист, и племянница Луиса Бунюэля Джойс, приложившая руку к сценарию, который стал ее первым опытом в кино, и, наконец, Джой Даллесандро, знаменитый натурщик из авангардных фильмов Энди Уорхолла и Пола Морисси.

Девушка, переодетая мужчиной, едет по шоссе и останавливается перед самоходным орудием. Мужчины в военной форме расстреливают одетых в военную форму женщин. Девушку разоблачают, срывая с нее мужскую шляпу, но ей удается уйти по бездорожью. Женщины в форме и с оружием в руках забивают ногами мужчину. Труп повешенного пастуха раскачивается на дереве, а рядом беспокойно мечется блеющее стадо овец. Идет "гражданская война" полов. Голые дети гонят свинью. Героиня, следуя за женщиной, скачущей на вороном коне, прибегает в дом, где свиньи сидят за столами... Так начинается это необыкновенное кино - начинается, чтобы унести юную героиню по лабиринту бессознательного прочь от реальности будней в тайный мир грез, эротизма и символов.

Фильм создавался под явным влиянием "Алисы в стране чудес" Кэррола: отсюда освновные мотивы и абсурдные персонажи, английский язык и английская девочка в главной роли (начинающая актриса Кэтрин Харрисон). Джо Алессандро здесь представлен в качестве модели-камео: его безмолвный андрогинный персонаж иронически воспроизводит его уорхолловские воплощения сексуальности и телесности. "Чёрная луна" посвящена знаменитой немецкой театральной актрисе Терезе Гизе, которая снялась здесь в роли прикованной к постели бабушки в ожидании смерти. Актриса действительно была уже смертельно больна и не вставала с кровати - такой она и предстала в фильме. Через несколько месяцев после окончания съемок она умерла и в реальности.

Для француза Луи Маля эта работа стала поворотной. Впервые попробовав снимать с международной группой на английском языке, он уезжает в Америку и далее начинается уже новая, голливудская страница его биографии.

"Тёмный, местами жесткий, самый интимный из моих фильмов. Это странное путешествие к пределам кино, возможно, и к моим собственным переделам"

Луи Маль, из интервью

О РЕЖИССЕРЕ

МАЛЬ (Malle) Луи (30. 10. 1932 - 24. 11. 1995), французский и американский режиссер, сценарист, оператор, продюсер.

Происходил из одной из самых богатых семей Бегина, производителя сахара. Получил католическое образование, в том числе в иезуитском коллеже. Затем изучал политические науки в Сорбонне. В 1951-53 учился в ИДЕК, снял две документальных ленты и был приглашен знаменитым морским исследователем Жак-Ивом Кусто для участия в качестве сопостановщика и оператора подводных съемок в картине "Мир тишины" (Le monde du silence, 1956, главная премия МКФ в Канне и "Оскар"). Вкус к запечатлению непридуманной реальности Маль сохранил на всю жизнь, периодически обращаясь к документальному кино, работая чаще всего также и оператором: "Да здравствует гонка" (Vive le tour!, 1962), "Привет из Бангкока" (Bons Baisers De Bangkok, 1964), телесериал "Призрачная Индия" (L'Inde fantome), включая фильм "Калькутта" (Calcutta, 1968), "Площадь Республики"(Place de la Republique) и "Человечно, слишком человечно" (Humain, trop humain, 1972), "Земля Бога" (God's Country, 1985) и "И в поисках счастья" (And The Pursuit of Happiness, 1986).

Его игровые работы почти за сорок лет могут произвести на первый взгляд хаотично-разностильное впечатление, а сам режиссер может показаться космополитичным, а порой и явно аполитичным художником, работающим в разных странах и обращающимся каждый раз к не свойственному ему материалу. Кроме того, сразу же причисленный к "новой волне" во французском кино, Маль всегда почему-то выпадал из главной обоймы славных имен, отнюдь не уступая по уровню мастерства ни Ф. Трюффо, ни Ж.-Л. Годару, ни К. Шабролю. Он вроде бы снимал типичные ленты "новой волны" - криминальную драму "Лифт на эшафот" (Ascenseur pour l'echafaud, 1957) с восхитительными проходами Ж. Моро по городским улицам, интимные истории "Любовники" (Les amants, 1958, специальная премия МКФ в Венеции) с той же Моро и "Частная жизнь" (La vie privee, 1962) с Б. Бардо, экзистенциальную драму "Блуждающий огонек" (Le feu follet, 1963, специальная премия МКФ в Венеции). И даже абсурдные, авантюрные или сюрреалистические комедии "Зази в метро" (Zazie dans le metro, 1960, по Р. Кено), "Вива, Мария!" (Viva Maria!, 1965, с риском для себя соединив на съемках Моро и Бардо), "Вор" (Le voleur, 1966) с Ж. П. Бельмондо, мистическая новелла "Вильям Вильсон" (William Wilson, по Э. А. По), с А. Делоном и опять с Бардо, в фильме "Три шага в бреду"/"Необыкновенные истории" (Tre Passi Nell Delirio / Histoires Extraordinaires, 1967) тоже с определенными допусками укладываются в рамки пристрастий режиссеров этого, разумеется, неоднородного (в большей степени - поколенческого, направленного против "папашиного кино") течения во французском кинематографе.

Расхождения с бывшими соратниками (а еще на фестивале в Канне в мае 1968 они в последний раз получили шанс вместе выступить против буржуазных институтов власти и доказать свое бунтарство) и все возраставшее раздражение против того, что стал делать в искусстве Маль - это случилось только на рубеже 60-70-х годов. Его путешествие в Индию считалось причудой. Тонкая и деликатная картина "Шум в сердце" (La souffle au coeur, 1970) была понята слишком однозначно - на уровне сюжета о возможном инцесте между матерью и сыном-подростком, хотя на самом деле имелся и важный историко-политический подтекст (более явно, на сатирическом уровне, он был выражен режиссером позднее, в 1989, в фильме "Милу в мае", Milou En Mai, действие которого происходит на фоне событий "бурного мая 1968-го"). Выдающаяся трагическая лента "Лакомб Люсьен" (Lacombe, Lucien, 1973) вызвала резкую критику справа и слева, обвинения в оправдании коллаборационистов или, напротив, в нигилистическом отношении ко всей французской нации. Опять же более поздняя работа "До свидания, дети" (Au Revoir, Les Enfants, 1987, главная премия МКФ в Венеции, 7 "Сезаров", в том числе за фильм, режиссуру и сценарий; премия "Феликс"-88 за сценарий), носящая уже автобиографический характер, многое прояснила в истинно человечной позиции Маля, всегда неравнодушного к тем, кто по какой-либо причине выброшен из общества, морально или физически преследуется.

Он сам оказался после выхода "Лакомба Люсьена" в положении своеобразного изгоя и в течение десяти лет предпочитал работать в Северной Америке - в США и Канаде, где создал еще одну казавшуюся провокационной картину "Прелестный ребенок" (Pretty Baby, 1977) о романе фотографа с двенадцатилетней дочерью проститутки, экзистенциальную драму "Атлантик-сити, США" (Atlantic City, 1980, главная премия МКФ в Венеции) о бывшем гангстере, еще несколько фильмов, включая "Ужин с Андре" (My dinner with Andre, 1981), как бы киноспектакль-диалог с участием всего двух актеров - Андре Грегори и Уоллеса Шона. Этот экспериментальный проект, встретивший восторженные отклики интеллектуальной элиты Америки, с еще большим блеском был по-своему продолжен в ленте "Ваня с 42-й улицы" (Vanya on 42nd Street, 1994), в которой так и нереализованный спектакль Грегори по пьесе "Дядя Ваня" Чехова, начавшись с разговоров актеров (в том числе того же Шона) и репетиционных эскизов, вдруг превращается в одну из самых доверительных и удивительных по проникновению в чеховский мир экранизаций.

В 1992 Маль также поставил словно современный вариант своих "Любовников" - фильм "Урон"/"Фатальная" (Damage), экзистенциальную мелодраму об утрате чувств, которую приняли вновь настороженно, подвергнув купюрам с точки зрения моральной цензуры. Будучи тяжело больным в последние годы, он не утратил жизнерадостности и природного юмора, щедро одаривал советами молодых коллег, например, поддержав актрису Джоди Фостер с ее режиссерским дебютом "Маленький человек Тейт". Был с 1980 года и до своей смерти женат на американской актрисе Кендис Берген.

Сергей Кудрявцев, www.megabook.ru